mu vanaema laulis kunagi sellist laulu milles olid sõnad kuidas tütar palub ema et see talle punast seelikut ei õmbleks. Kas keegi teab neid sõnu ja viisi?

Laul on tuttav, minumeelest oli venemaalt tõlgitud, vaatan üle.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

See laul on eesti keelde tõlgitud vähemalt kolmel korral - seda on teinud K.E. Sööt, K.A. Hermann ning uuemal ajal veel keegi anonüümseks jäänud isik, kes tõlkis laulu Tiiu Varikule; viimane laul ilmus 1974 a. "Laulge kaasa" vihikus nr. 34:


"Punane seelik" vana romanss, lk 19

ära tee mul emake
punast seelikut
ära taha memmeke
mulle elu uut

ära taha tanuga
pead mul ehtida
Parem luba lindiga
juuksed põimida

Laps, oh laps, mis tead sa
rumal oled sa
ei saa keegi seadida
samme eluteel

Igavest' ei laulma jää
ükski laululind
ega liblik' lendama
õielt õiele

Noorus kaob kiiresti
kaob ilus aeg
järgi jääb vaid mälestus
mida aeg ei vii

Samal aastal ilmus laul ka vihus "Laulab Tiiu Varik": "Punane seelik : "Ära tee mul, emake..." : vana laul"

***

1925 ilmub M. Reisenbuki laulikus "Õpilase laulik" Söödi tõlkes:

Punane seelik.

Wene rahwawiis; Warlamow.

Ära õmble, ema, mull'
Punast seelikut,
Emake, sa waewa näed
Päris asjatut.

Tütar, kulla-kallike.
Sa ei mõtle ju.
Millest räägid teadmata.
Millest sonib suu.

Aeg ei püsi igawest —
Nüüd meel rõõmusta,
Kergetiiwa liblikas.
Õitel helju sa!

Närtsib lill ja pilwe lööb
Elu-taewa.telk.
Siis wast wanu rõõmustab
Noorte õnne helk.

Isegi ma sarnane
Olin nooruses.
Sõna helises mu suus.
Rõõm mu südames.

Wene keelest K. E. Sööt.

***

1892 a. K.A.Hermanni "Salmikud"

Punane seelik.

Ära nõelu, emake,
Mull' punast seelikut,
Asjata on üsna see,
Sest ära waewa luud.

Tütar, istu maha
Nüüd minu kõrwa, nii,
Noorus, kui jäi maha,
Ei tule tagasi.

Laula kõlakeelel.
Ja hüppa, heli tee,
Helju mõlgumeelel,
Kõik Pea mööda see.

Pärast aega jõuab,
Mil rõõm ju põgeneb,
Wanus kätte sõuab,
Kortsud palel' teeb.

Seelikut nüüd nõeluda
Mind käseb mälestus,
Ja kui selles heljud sa
Mul nagu noorus uus.

Wene sõnade järel.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Sellest veel pea 60 aastat tagasi minna, jõuame laulu algusaega, milleks vihjeid on juba kaunis palju.

Laul on viisistatud ning sõnule seatud 1832:

[a-pesni.org]

КРАСНЫЙ САРАФАН

Музыка Александра Варламова
Слова Николая Цыганова

«Не шей ты мне, матушка,
Красный сарафан,
Не входи, родимушка,
Попусту в изъян!

Рано мою косыньку
На две расплетать!
Прикажи мне русую
В ленту убирать!

Пущай, не покрытая
Шелковой фатой,
Очи молодецкие
Веселит собой!

То ли житье девичье,
Чтоб его менять,
Торопиться замужем
Охать да вздыхать?

Золотая волюшка
Мне милей всего!
Не хочу я с волюшкой
В свете ничего!»

- «Дитя мое, дитятко,
Дочка милая!
Головка победная,
Неразумная!

Не век тебе пташечкой
Звонко распевать,
Легкокрылой бабочкой
По цветкам порхать!

Заблекнут на щеченьках
Маковы цветы,
Прискучат забавушки –
Стоскуешься ты.

А мы и при старости
Себя веселим:
Младость вспоминаючи,
На детей глядим;

Я и молодешенька
Была такова,
И мне те же в девушках
Пелися слова!»

1832 - предположительный год создания стихотворения. В том же году положено на музыку. У самого Цыганова заглавия нет, стихотворение называется по первой строчке, а песня именуется "Красный сарафан". Впервые опубликовано в 1834 г. в изд.: «Русские песни Н. Цыганова», М. 1834 г., № 16. (см.: Русские песни. Сост. проф. Ив. Н. Розанов. М., Гослитиздат, 1952). Это авторский вариант; в песенной практике некоторые устаревшие слова заменились на более литературные (родимушка - родимая и т. д.).

[a-pesni.org] :


Из песен Цыганова такого рода наибольшей известностью в свое время пользовалась песня "Не шей ты мне, матушка, красный сарафан", заслужившая славу популярнейшего романса. Она была положена на музыку композитором Варламовым. По-видимому, она была известна еще до издания в свет песен Цыганова в 1834 году, так как тогда в журнале "Телескоп" в извещении об издании Варламовым музыкального журнала "Эолова арфа" сообщалось, что песня "Красный сарафан..." поется и играется от дворца до хижины".

Подобные сообщения не раз встречаются в научной и мемуарной литературе XIX века и в литературных произведениях. О большом успехе этого произведения в среде дворянской молодежи писал П. К. Мартьянов. (4) Он сообщал в своих воспоминаниях, что в 1832 году в Москве, в доме Владимира Матвеевича Глазова, стряпчего, надворного советника, особенно большой успех имела некая Катенька Львова, исполнявшая модные романсы этого времени: "Особенно хорошо она исполняла "Красный сарафан..." и "Черную шаль", - писал он.

А. Терещенко также удостоверял успех песни Цыганова. "Кто не знает его песни "Не шей ты мне, матушка, красный сарафан"?" - писал он в 1848 году (т. I, с. 85). Позднее о ее распространении упоминал писатель П. Д. Боборыкин в романе "В путь-дорогу".

**

Это произведение Цыганова было прекрасной поэтической иллюстрацией народных свадебных песен, оно сыграло большую роль в популяризации их эстетической красоты. Но все же это был только романс, близкий по тематике народным свадебным песням, но не тождественный им.

Поэтому "Красный сарафан" остался за их пределами, указывая своим стилем только на дальнейшее совершенствование русских песен, постепенно освобождавшихся от тенденций прямой опоры на народно-песенные источники. Это было основной причиной того, что фольклорные записи такой популярнейшей
песни оказываются чрезвычайно редкими. Народному ее распространению не помогло и то, что довольно рано она стала иллюстрироваться в лубке. Можно, например, указать на лубочную картинку 1841 года, на которой мать и дочь, сидя на лавочке, глядят на гулянье молодежи. К этой картинке были прибавлены и начальные куплеты песни Цыганова.

Единственной известной дооктябрьской записью этой песни "из уст народа" являются ее первые строки, контаминированные со старинной народной песней на семейную тему из сборника Лаговского 70-х годов XIX века (Народные песни Костромской, Вологодской, Новгородской и других губерний. Вып. I, Череповец, 1877, с. 16):

Не шей-ко мне, маменька,
Красный сарафан,
Не входи-ко ты, родимая,
Попусту в изъян.
Не в пору, во времячко
Калина зрела,
На ту пору-времячко
Меня мати родила,
Не собравшись с разумом,
Замуж отдала.

В 1929 году уральской экспедицией Московского Государственного литературного музея был записан еще один вариант "Красного сарафана". Но следы народной переработки цыгановского текста в этом варианте были незначительные, поэтому можно предположить, что он был взят исполнителями из песенника.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Воспоминание о Москве, ч. 1 (Красный сарафан ):



[www.youtube.com]
[www.youtube.com]

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Mulle meenutab viis kahtlaselt "Ennu ja Elsa" ballaadigrupi üht viisidest, mis algab tavaliselt sõnadega: "kaks armastajat juhtusid kord kokku metsateel.."

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Arvan siiski, et Tiiu Varik ise kohandas selle laulu kolmanda eesti keelse versiooni. 1976.aastal ilmunud kassetil on autoriks just tema nimi ja mul on koopia, kunagi Tiiu Variku poolt saadetud Punase seeliku sõnadest, kus selgelt kirjas , et teksti kohandas Tiiu Varik.

Tänan kommentaari eest Kristi!

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Tõepoolest:





_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

[www.facebook.com]

Selline leht facebookis, kus ka laulutekstide kaustas koopia olemas😊

Õhtust! See punase seeliku lugu oli seitsmekümnendatel soovikontsertide raudvara, vanad laulumehed-naised teadsid seda juba Variku-eelsest ajast. Aga vahest sünnivad viisile ka uued , aja- ja asjakohased sõnad. Vana terjerivanamees on nüüd iga aasta maikuus oma tokki läinud karva Luha Jaanile (Valga loomaarstile) jätnud ja kui see esimest korda juhtus, oli peni väga kurb, haukus oma peegelpilti ja peitis oma karvutu figuuri voodi alla. Lisaks samal ajal olin kogemata ostnud talle kassitoitu, mis teda hingepõhja solvas....nii see laul sündis:

Ära too mul peremees
kassitoitu sa
ära taha peremees,
kiisuks kutsuda!"
Kuts ju olen minagi, ehkki karvutu
Luha Jaan, see kuri mees, oli armutu...

Torkas kintsu süstlaga
pani magama
kahmis nurgast masina
ja kukkus pügama...
Kui ma viimaks ärkasin, tuju oli plass
näin välja armetu kui naabri-Aavo kass....

Kuts oh kuts, miks kurdad sa
rumal oled veel
kasukata kergem sul
käia suveteel.
Uued karvad kasvavad varsti terjeril,
paljaks jääb vaid ninaots ja väikse koera...(saba)

Tere! Vana teema aga... Kas Punane Sarafan(Red sarafan) ja Tiiu Variku laul pole mitte erinevad Viisid vähemasti küll.

Jaan Männik kirjutas:
-------------------------------------------------------
> Tere! Vana teema aga... Kas Punane Sarafan(Red
> sarafan) ja Tiiu Variku laul pole mitte erinevad
> Viisid vähemasti küll.

Loomulikult, erinevad samapalju kui "Kikilips" ja "Lucky lips".


Eks see läheb pigem sinna müütilisse maailma - et kui keegi teeb "Lucky lips" laulule uue meloodia või muudab seda, kas on tegu sama lauluga? Aga kui ta muudab sõnad? Või kui palju peab sõnu/meloodiat tõlkima või muutma, et tegu oleks uue lauluga? Ent laul koosneb peale meloodia ja lüürika veel funktsioonist, esitusest, seadest - kui seda totaalselt muuta, kas siis on tegu uue või vana lauluga?
Kas lähenemine originaalsusele võib olla teine, kui üks laulu komponentidest ei ole muudetud vaid on muutunud "iseeneslikult" - nt. laulja ei ole suutnud meloodiat edasi anda või on lüürika olnud arusaamatu ning on asendunud sarnase kõlaga sõnaga?

Mine sa võta kinni.

_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Lauri Õunapuu
lauri[ät]metsatoll.ee
+372 56155559
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _